Сахонько Тамара Емельяновна,
д.Узречье.
Наша семья жила в красивой деревне Узречье, где было 9 дворов. Родители работали в колхозе, центр которого находился за речкой в соседней деревне Княжицы.
Семья у нас была большая: мама, папа и 5 детей – 2 старших брата, я и 2 маленькие сестрички. Осенью 1940 года старшего брата забрали в армию, а в 41-м году началась война. Брат до 1943 года писал тётке, маминой сестре, в Ленинград, а потом связь оборвалась. Оказывается, брат погиб, но узнали мы об этом только после войны.
Места у нас лесистые, поэтому с началом войны стали образовываться партизанские отряды. Когда через нашу деревню должен был проходить фронт, партизаны сообщили об этом жителям. Сказали, чтобы все уходили. Мы бегом собираться, хватали ссобой, что могли. Много не брали, только самое необходимое. Люди бежали в лес, к речке – кто куда. Мы спрятались в бульбяной яме, что была вырыта за деревней у леса.
Дома наши жгли из специального ружья. Выстрелит немец в дом, и он тут же загорается. Узречье сожгли полностью, даже бани не осталось. Когда всё закончилось, средний брат сказал, что пойдет в партизаны. Натаскал оружия, оставшегося после прохождения фронта, и направился в отряд. Он там служил в конной разведке.
Своими силами мы построили другую хатку в Княжицах. Когда шла немецкая экспедиция, то маму и двух младших сестёр хотели забрать в Германию. Мой дедушка, отец матери, который жил в соседней деревне, упросил оставить их, поручившись, что будет присматривать за нами.
Когда шёл второй фронт, мы построили себе землянку, стали жить в ней. Есть было нечего – ходили на поле искать картошку, которую на зиму не выкопали. Принесём, мама её перемоет и оладьев напечёт. Летом собирали пуки (конский щавель): семена мама высушит, потолчёт – получалась мука, затем листья ошпарит кипятком, тесто замесит и печёт какорины.
У нас в деревне старушка жила смешливая. Я её и сейчас вспоминаю. Она могла настроение поднять людям даже в такое страшное время. Вот мы во время бомбёжки сидим в яме, прячемся. От голода живот сводит, а она и говорит: «Бабы, вы знаете, я так люблю блины вчетверо сложить и хорошенько в масле пожарить». А женщины ей отвечают: «Что ты говоришь? Тут бы хлеба кусок раздобыть, а она блины в масле любит!..». И все смеются и плачут… Вот такая бабка была.
Когда фронт прошёл, брата Виталика сразу забрали в армию, потому что до войны он не служил. Так он еще 2 года в Западной Беларуси по лесам из болот выгонял бандитов. Пришёл домой только через год после Победы.
Потихоньку стал восстанавливаться колхоз в Княжицах. Стали давать лес тем, кто пострадал. Люди принялись строить дома. Без мужчин было очень тяжело. Мы, дети, тоже помогали восстанавливать колхозное хозяйство. Вместе с женщинами, старухами ходили из Княжиц в Борковичи, где нам давали зерно на посев. Мне, 12-летней девчушке, тоже 2 ведра зерна насыпали. Огороды сами пахали: 2 — 3 женщины впрягутся, одна – за плугом. Дети свиней пасли, коров, овечек.
Выжили, потому что очень хотелось жить. Война – это горе. А теперь – жить – не нажиться, только жить!
Воспоминания записали:
А.М. Лукашёнок,
учитель и учащиеся Борковичской СШ.
